г. Ижевск 03 августа 2017 года
Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики в составе членов Совета – ТАЛАНТОВА Д.Н., КРАСИЛЬНИКОВА А.Н., ЛЯМИНОЙ Л.В., БАЛАСАНЯН Г.М., ГАНЦЕВА М.В., ГЛУХОВА Д.Г., ЖИДКОВОЙ Т.В, КОСТАНОВА О.К., МИЗЕВА А.В., ПАНТЮХИНА Д.Б., НОСКОВА Д.П., ТАЛАНТОВА Н.Д., ШАКИРЗЯНОВА И.И., ШИШОВА А.В.
с участием: Секретаря Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики Чучаловой Н.В., заявителя О.
рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство в отношении адвоката Л., возбужденное по жалобе О.,
Установил:
Поводом для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката Л. явилась жалоба О. (вх. № 363 от 06.04.2017 г.).
Из жалобы О. следует, что по телефону следователь пригласила ее для дачи показаний в качестве подозреваемой и спросила, есть ли у нее адвокат. Она ответила, что адвоката еще не выбрала, на что следователь заявила, что сама пригласит адвоката. 16.02.2017 года она явилась на допрос, но защитника не было, следователь сказала, что адвокат задерживается на судебном процессе. Она дала показания в отсутствие защитника, только в конце, спустя примерно два часа после начала допроса, явилась адвокат Л., которая ее не консультировала и не давала никаких советов. Соглашение с адвокатом Л. она не заключала, Адвокатская палата УР также не принимала решение о назначении адвоката Л. ее защитником. О. просит «разобраться в данной ситуации».
В объяснениях адвоката Л. на названную жалобу, поступивших в Адвокатскую палату УР (вх. № 485 от 03.05.2017г.), адвокат указывает, что 16.02.2017 года ей позвонила женщина, которая представилась О., пояснила, что ей необходим защитник по уголовному делу и она готова заключить соглашение. Она встретилась с гр. О. перед допросом и они обсудили позицию защиты. Времени на составление соглашения не было, они обсудили размер вознаграждения и перенесли оформление соглашения на дату следующего следственного действия. Впоследствии она узнала от следователя, что гр. О. явилась на следственное действие с другим адвокатом, на телефонные звонки гр. О. не отвечала.
К своему объяснению адвокат Л. приложила копию ордера и копию протокола допроса подозреваемой О.
29 мая 2017 года, ознакомившись с указанной жалобой О., Президентом Адвокатской палаты Удмуртской Республики было вынесено Решение о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Л. и вынесении его на заседание Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики.
21 июня 2017 года в помещении Адвокатской палаты Удмуртской Республики по адресу: г. Ижевск, ул. Родниковая, 62, состоялось заседание Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики в составе: председателя Квалификационной комиссии Талантова Д.Н., заместителя председателя Квалификационной комиссии Самойлова В.В., секретаря Квалификационной комиссии Чучаловой Н.В., членов Квалификационной комиссии: Барышникова С.В., Ветошкиной Т.П., Гаязова Г.Г., Зайцевой С.В., Наумовой М.О., Романова А.А.
Все участники дисциплинарного производства были надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дисциплинарного производства.
На заседании Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики присутствовали заявитель О., представитель О.- О. и адвокат Л.
Заявитель О. пояснила членам Квалификационной комиссии, что следователь позвонила адвокату и сообщила, что О. нужен для защиты адвокат, необходимо явиться на допрос.
Когда она пришла на допрос, то адвоката не было. Подписывая протокол, не указала замечания, что адвокат присутствовала не с момента начала допроса. Вообще адвокат ей не нужен был. Адвокат Л.. пришла, когда уже шел допрос. Соглашение с Л. не заключали, намерений заключить соглашение не было.
Претензии О. заключаются в том, что адвокат явилась на допрос тогда, когда допрос уже шел, не проконсультировала ее, тем самым не оказала надлежащую юридическую помощь.
Представитель О. - О. от пояснений отказался.
Адвокат Л. на заседании Квалификационной комиссии пояснила, что ей позвонила следователь и сообщила, что нужен адвокат, что может быть заключат соглашение. Она пришла в кабинет к следователю, представилась О., допрос О. уже шел. В дальнейшем при подписании протокола замечания не указывала.
В ордере в качестве основания было указано соглашение. Адвокат Л. признала, что допустила нарушения.
Квалификационная комиссия, выслушав участников дисциплинарного производства, изучив представленные участниками дисциплинарного производства документы и материалы, проанализировав их, пришла к выводу, что в действиях адвоката Л. имеют место нарушения норм Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката.
Квалификационной комиссией установлено:
Старшим следователем Воткинского межрайонного следственного отдела СУ СК России по УР Ш. 16 февраля 2017 года производился допрос О. в качестве подозреваемой. В качестве защитника О. следователем была приглашена адвокат адвокатского кабинета Л..
Адвокатом Л. следователю был предоставлен ордер за № 22 от 16 февраля 2017 года, где в качестве основания выдачи ордера указано соглашение.
В действительности, О. соглашение с адвокатом Л. на защиту О. не заключалось. Адвокат Л. явилась на допрос О. 16 февраля 2017 года, когда допрос уже начался.
О. обратилась с жалобой на действия адвоката Л.
В своей жалобе О. указала, что по телефону следователь пригласила ее для дачи показаний в качестве подозреваемой и спросила, есть ли у нее адвокат. Она ответила, что адвоката еще не выбрала, на что следователь заявила, что сама пригласит адвоката. 16.02.2017 года она явилась на допрос, но защитника не было, следователь сказала, что адвокат задерживается на судебном процессе. Она дала показания в отсутствие защитника, только в конце, спустя примерно два часа после начала допроса, явилась адвокат Л.., которая ее не проконсультировала и не давала никаких советов. Соглашение с адвокатом Л. она не заключала, Адвокатская палата УР также не принимала решение о назначении адвоката Л. ее защитником. Заявитель О. просит «разобраться в данной ситуации».
Адвокат Л. представила объяснения, в которых сообщила, что 16.02.2017 года ей позвонила женщина, представилась О., пояснила, что ей необходим защитник по уголовному делу и она готова заключить соглашение. Она встретилась с гр. О. перед допросом и они обсудили позицию защиты. Времени на составление соглашения не было, они обсудили размер вознаграждения и перенесли оформление соглашения на дату следующего следственного действия. Впоследствии она узнала от следователя, что гр. О. явилась на следственное действие с другим адвокатом, на телефонные звонки гр. О. не отвечала.
К своему объяснению адвокат Л. приложила копию ордера и копию протокола допроса подозреваемой О.
На заседании Квалификационной комиссии Адвокатской палаты УР Л. пояснила, что ей позвонила следователь и сообщила, что нужен адвокат, что может быть заключат соглашение. Она пришла в кабинет к следователю, представилась О., допрос О.уже шел. В дальнейшем при подписании протокола замечания не указывала.
В ордере в качестве основания было указано соглашение. Адвокат Л. на заседании Квалификационной комиссии признала, что допустила нарушения.
При данных установленных обстоятельствах, на основании непосредственно исследованных материалов, представленных участниками дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия Адвокатской палаты УР пришла к выводу о том, что доводы жалобы О. обоснованы, в действиях адвоката Л. имеют место нарушения норм ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Кодекса профессиональной этики адвоката.
В соответствии с п. 4 ст. 29 Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатская палата создается в целях, в том числе, контроля за соблюдением адвокатами кодекса профессиональной этики адвоката.
Согласно ч. 2 п. 7 ст. 31 указанного закона Президент Адвокатской палаты возбуждает дисциплинарное производство в отношении адвоката или адвокатов при наличии допустимого повода и в порядке, предусмотренном кодексом профессиональной этики адвоката.
Жалоба О. в отношении адвоката Л. является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.
Квалификационная комиссия в своем заключении указала, что дисциплинарное производство в отношении адвокатов является исключительно внутренним процессом региональной адвокатской палаты, которая не проводит каких-либо расследований, а ее представители не собирают доказательств и не опрашивают кого-либо, поскольку не имеют права и не наделены соответствующими полномочиями.
Частью 1 ст. 48 Конституции РФ «каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно».
Согласно ст. 1 Федерального закона от 31.05.2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» «адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию».
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (п.п. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Деятельность дисциплинарных органов адвокатских палат субъектов Российской Федерации по своей природе является правоприменительной, основанной на предписаниях Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».
Согласно ст. 25 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.
Соглашения об оказании юридической помощи заключаются между адвокатом и доверителем, регистрируются в документации адвокатского образования.
Действующее российское законодательство обязывает адвокатов, как специальных субъектов оказания правовой помощи, чей правовой статус базируется на Конституции Российской Федерации и специальном законодательстве об адвокатской деятельности и адвокатуре, оказывать гражданам правовую помощь только на основании заключенного адвокатом с доверителем в простой письменной форме соглашения об оказании правовой помощи, существенными условиями которого являются (ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»):
1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;
2) предмет поручения;
3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;
4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;
5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.
В соответствии со ст. 6.1 Кодекса профессиональной этики адвоката под доверителем понимается:
- лицо, заключившее с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи;
- лицо, которому адвокатом оказывается юридическая помощь на основании соглашения об оказании юридической помощи, заключенного иным лицом;
- лицо, которому адвокатом оказывается юридическая помощь бесплатно либо по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда.
Адвокат Л. по звонку следователя явилась на допрос О., приняла для себя решение о вступлении в уголовное дело по защите О. без заключения соглашения на оказание ей юридической помощи.
На заседании Квалификационной комиссии адвокатом Л. не оспаривался факт отсутствия соглашения на оказание юридической помощи с О.
Квалификационная комиссия Адвокатской палаты УР усмотрела в действиях адвоката Л. нарушения ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».
Правовой основой оказания адвокатом юридической помощи доверителю или назначенному доверителем лицу, включая защиту обвиняемого в уголовном судопроизводстве, является соглашение об оказании юридической помощи, представляющее собой договор (двустороннюю сделку), заключая который, обе стороны выразили согласованную волю (соглашение).
В уголовном судопроизводстве адвокат осуществляет защиту подозреваемого, обвиняемого или подсудимого либо по назначению либо на основании соглашения.
В силу пп. 1, 2 ст. 6 Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и в строгом соответствии с положениями ч. 4 ст. 49 УПК РФ в уголовном судопроизводстве полномочия адвоката на осуществление защиты обвиняемого удостоверяются ордером, выдаваемым тем адвокатским образованием, которое адвокат избрал для осуществления адвокатской деятельности. Действующая в настоящее время форма ордера утверждена приказом Минюста РФ от 10 апреля 2013 года N 47 "Об утверждении формы ордера", изданным в соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
В соответствии с утвержденной формой в ордере должны быть, в том числе, указаны "сущность поручения", "стадия рассмотрения дела и/или наименование органа, учреждения, организации", "основания выдачи ордера - реквизиты соглашения, документа о назначении".
Таким образом, ордер адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве является аналогом доверенности в гражданском и арбитражном процессе, он выдается адвокатским образованием на основании и в строгом соответствии с условиями заключенного с адвокатом соглашения об оказании юридической помощи, неразрывно связан с этим соглашением и наделяет адвоката правом участия на той стадии рассмотрения уголовного дела, которая указана в соглашении об оказании юридической помощи.
Советом Адвокатской палаты Удмуртской Республики 02 июля 2010 года было принято Решение «Об оформлении полномочий адвоката» (с изменениями и дополнениями, утв. Решением Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики 13 сентября 2011 года Протокол №10).
Данное решение было принято на основе обобщения дисциплинарной практики Адвокатской палаты Удмуртской Республики, в связи с участившимися случаями нарушения адвокатами законодательства в части оформления полномочий адвоката при представлении интересов доверителей, заполнение ордеров при отсутствии оснований на его оформление и прочие нарушения.
В вышеуказанном решении Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики обратил внимание адвокатов на то, что ненадлежащее оформление адвокатом своих полномочий является основанием для привлечения его к дисциплинарной ответственности.
В соответствии с п.12 вышеназванного решения основанием для оформления полномочий адвоката является, в том числе, наличие заключенного соглашения об оказании юридической помощи.
Норма ч.4. ст. 49 УПК РФ предусматривает, что адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника в обязательном порядке по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. Норма п.п. 1, 2 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" также констатирует, что адвокат допускается для участия в деле при предъявлении ордера.
Не предоставив органам государственной власти полномочий по контролю за выдачей адвокатскими образованиями ордеров адвокатам, законодатель исходил из презумпции добросовестности адвоката, который, строго следуя предписаниям закона, будет сначала заключать соглашение об оказании юридической помощи, а на его основе получать (выписывать) ордер, являющийся внешним выражением полномочий, оговоренных в соглашении.
В целях защиты адвокатской тайны законодатель также предусмотрел, что «никто не вправе требовать от адвоката и его доверителя предъявления соглашения об оказании юридической помощи для вступления адвоката в дело» (п. 2 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).
Адвокат Л., вступив в уголовное дело в отношении О., позиционировала себя как адвокат – защитник О. по соглашению.
Ордер является документом, удостоверяющим полномочия адвоката на защиту конкретного лица. Следователь с момента получения от адвоката Л. ордера на защиту О. рассматривала адвоката Л. в качестве защитника О.
Между тем, как установлено в ходе рассмотрения настоящего дисциплинарного производства, на момент передачи адвокатом Л. следователю ордера на защиту О. соглашение об оказании юридической помощи О. с адвокатом заключено не было и, таким образом, адвокат не имела права ни выписывать ордер, ни передавать его следователю, ни принимать участие в качестве защитника О. в следственном действии — допросе О.
В соответствии со ст. 48 Конституции РФ и на основании п. 3 ч. 4 ст. 46, п.п. 2 и 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ каждый задержанный, заключенный под стражу, имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента фактического задержания.
Наличие института адвокатуры рассматривается как государственная гарантия конституционного права на квалифицированную юридическую помощь. Следовательно, О. должна была быть предоставлена квалифицированная юридическая помощь по защите ее интересов с соблюдением всех установленных при этом норм уголовно-процессуального законодательства и законодательства об адвокатской деятельности.
Защитник является тем участником процесса, который представляет в уголовном судопроизводстве не интересы правосудия, не собственные интересы, а интересы подозреваемого и обвиняемого.
Взяв на себя защиту О., адвокат Л. должна была отстаивать ее права и интересы законными методами. Вместе с тем, адвокат Л.. начала принимать участие в следственном действии - допросе О. в качестве подозреваемой, когда он уже производился. При этом, в протоколе допроса в качестве подозреваемой О. не отразила данное нарушение в качестве замечаний.
Данный факт был признан адвокатом Л. на заседании Квалификационной комиссии.
Пункт 5 ч.1 ст.53 УПК РФ предоставляет защитнику право участвовать в следственных действиях, которые производятся с участием подзащитного подозреваемого.
Защитник не только присутствует, но и активно участвует в следственных действиях: он должен помочь подзащитному сориентироваться в характере его показаний (беседуя с ним до допроса, используя свое право на свидание с подзащитным), определить правильность тактических приемов, используемых следователем, с точки зрения их соответствия реальному обеспечению права подозреваемого на защиту.
Из установленных обстоятельств, а именно из того, что адвокат Л. вступает в следственное действие - допрос подозреваемой О. в тот момент, когда допрос уже производится следователем, следует, что до допроса никакой беседы между защитником и О. не было, следовательно и позиция защиты не была согласована. Все это свидетельствует о ненадлежащем оказании юридической помощи.
Рассмотрев материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия Адвокатской палаты Удмуртской Республики пришла к выводу, что адвокату Л. надлежало строго руководствоваться следующими нормами Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»:
– п.п.1 п.1 ст. 7 – адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами;
–п.п.4 п.1 ст. 7– адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката;
-ст. 25 - адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.
Данные нормы Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатом Л. были нарушены.
Кроме того, адвокатом Л. были нарушены следующие нормы Кодекса профессиональной этики адвоката:
–честно, разумно, добросовестно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, активно защищает права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами (п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката);
–профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему (п. 1 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката);
–адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия (п. 2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката);
–злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката (п.3 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката);
За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (п.2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»).
В соответствии с п. 1 ст. 18 Кодекса о профессиональной этики адвоката нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката влечет применение мер дисциплинарной ответственности.
По результатам рассмотрения дисциплинарного производства, возбужденного по жалобе О. (вх. № 363 от 06.04.2017 г.) в отношении адвоката Л. на основании п. п. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационная комиссия Адвокатской палаты УР 21 июня 2017 года вынесла заключение о том, что в действиях адвоката Л. имеются нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившиеся в ненадлежащем исполнении своих обязанностей перед доверителем.
03 августа 2017 года Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики на своем заседании рассмотрел материалы дисциплинарного производства, возбужденного по жалобе О. в отношении адвоката адвокатского кабинета Л.
Участники дисциплинарного производства были надлежащим образом извещены о дате и времени заседания Совета Адвокатской палаты УР по рассмотрению названного дисциплинарного производства.
На заседание Совета явилась заявитель О.
Адвокат Л. в соответствии с пунктом 3 статьи 24 Кодекса профессиональной этики адвоката не представила письменных возражений о несогласии с заключением Квалификационной комиссии Адвокатской палаты УР от 21 июня 2017 года, на заседание Совета не явилась, сведений об уважительности причин своего отсутствия на заседании Совета не представила.
На заседании Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики заявитель О. сообщила членам Совета, что с заключением Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 21 июня 2017 года знакома, с ним согласна и пояснила, что с адвокатом Л. до допроса, который проводился 16 февраля 2017 года, знакома не была, ее не разу до этого не видела, соглашения с адвокатом Л. на ее участие в допросе либо на защиту по уголовному делу никогда не заключала. Впервые увидела адвоката Л., когда она зашла в кабинет следователя в процессе допроса О. в качестве подозреваемой. На этом допросе адвокат Л. появилась спустя 2,5 часа после его начала, когда она уже дала большую часть показаний по делу. О. на заседании Совета утверждала, что адвокат ей был не нужен, Л. вызвала следователь самостоятельно без какой-либо просьбы или пожеланий со стороны О. В ходе проведения допроса, а точнее сказать, уже при завершении допроса, так как адвокат явилась на допрос спустя 2,5 часа после его начала, адвокат Л. никаких вопросов не задавала, сидела молча, соглашение заключить не предлагала, никаких бесед с О. не проводила, предварительных консультаций или советов по порядку допроса не давала, позицию защиты с О. не согласовывала. Фактически адвокат Л. только лишь подписала протокол допроса после его окончания, никаких замечаний, заявлений в нем не указывала, не предлагала О. сделать в протоколе допроса какие-либо замечания или заявления, в том числе о том, что допрос начался и длительное время продолжался без адвоката.
Заявитель О. считает, что если ей был назначен адвокат, то он должен был оказывать надлежащую юридическую помощь.
На вопрос одного из членов Совета о том, усложнили ли ведение дела в дальнейшем данные О. показания в качестве подозреваемого с участием адвоката Л, О. ответила, что усложнили, поскольку в дальнейшем она частично отказалась от показаний, данных ею в ходе этого допроса.
Заслушав объяснения заявителя О., рассмотрев и оценив все материалы дисциплинарного производства и заключение Квалификационной комиссии от 21 июня 2017 года, вынесенное по дисциплинарному производству, возбужденному по жалобе гр. О. (вх. № 363 от 06.04.2017 г.) в отношении адвоката Л., Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики находит заключение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 21 июня 2017 года, вынесенное в отношении адвоката Л. законным и обоснованным, соответствующим собранным в ходе дисциплинарного производства доказательствам, выводы, изложенные в заключении, объективными и мотивированными.
Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики, не пересматривая заключение Квалификационной комиссии по дисциплинарному производству, возбужденному в отношении адвоката Л., в части установленных ею фактических обстоятельств, не выходя за пределы жалобы О., соглашается с выводами, изложенными в заключении Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 21 июня 2017 года и считает, что в действиях адвоката Л. имеются нарушения норм Федерального закона от 31 мая 2002 года №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (п.п.1 п.1 ст. 7, п.п. 4 п.1 ст.7, ст. 25) и Кодекса профессиональной этики адвоката (п. 1 ст. 8, п. 1 ст. 5, п. 2 ст. 5, п. 3 ст. 5, пп. 6 п. 1 ст. 9).
В соответствии с подпункта 1 пункта 1 стать 7 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами.
Согласно подпункта 4 пункта 1 статьи 7 указанного Федерального закона адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.
В соответствии с ч. 1 ст. 25 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем. Соглашения об оказании юридической помощи заключаются между адвокатом и доверителем, регистрируются в документации адвокатского образования.
В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат честно, разумно, добросовестно, принципиально и своевременно исполняет обязанности, активно защищает права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами.
Как указано в пункте 1 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему.
Согласно пункта 2 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия.
В соответствии с пунктом 3 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.
Как установлено подпунктом 6 пункта 1 статьи 9 указанного Кодекса адвокат не вправе навязывать свою помощь лицам и привлекать их в качестве доверителей путем использования личных связей с работниками судебных и правоохранительных органов, обещанием благополучного разрешения дела и другими недостойными способами.
Кроме того, Решением Совета Адвокатской палаты УР от 19 мая 2016 года были утверждены Рекомендации «О порядке участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве» (протокол № 4, с последующими изменениями от 17.10.2016 г., протокол № 8), которые были опубликованы на официальном сайте Адвокатской палаты УР.
Согласно ч. 1 ст. 1 указанных Рекомендаций «О порядке участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве» в соответствии с требованиями действующего законодательства адвокат приобретает процессуальные права и обязанности защитника при предъявлении удостоверения, ордера и принятии на себя в предусмотренном законом порядке обязательств по защите подзащитного. Юридическим основанием для оформления ордера является заключенное в предусмотренном законом порядке соглашение об оказании юридической помощи либо постановление о назначении защитника, вынесенное дознавателем, следователем или судом в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом.
В соответствии с пунктом 12 Решения Совета Адвокатской палаты УР «Об оформлении полномочий адвоката» от 02 июля 2010 года (с изменениями и дополнениями, утв. Решением Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики 13 сентября 2011 года Протокол №10) основанием для оформления полномочий адвоката является, в том числе, наличие заключенного соглашения об оказании юридической помощи.
Как установлено Советом Адвокатской палаты УР, соглашение на защиту О. по уголовному делу адвокатом Л. не заключалось, вопросы о возможном заключении соглашения адвокатом с О. не обсуждались, О. в юридической помощи адвоката Л. не нуждалась, постановления следователя о назначении адвоката Л. защитником подозреваемой О. по уголовному делу не выносилось. Как пояснила заявитель, соглашение с адвокатом Л. Она не заключала, адвоката для участия в допросе О. пригласила следователь по собственной инициативе. Адвокат Л. данные факты не оспаривала.
Таким образом, как установлено в ходе рассмотрения дисциплинарного производства, на момент передачи адвокатом Л. следователю ордера на защиту подозреваемой О. соглашение об оказании юридической помощи с адвокатом Л. заключено не было и, таким образом, адвокат не имела права ни выписывать ордер, ни передавать его следователю, ни указывать в ордере в качестве основания для его выдачи соглашение, не имела права принимать участие в допросе в качестве защитника О. Соответственно, у адвоката Л. отсутствовало поручение О. на защиту и основание для оформления своих полномочий в качестве защитника О.
Кроме того, вступая в уголовное дело в качестве защитника О. при отсутствии поручения на ее защиту, Л. не приняла никаких мер к осуществлению надлежащей квалифицированной защиты при допросе О. в качестве подозреваемой.
В соответствии с ч.ч. 2, 3, 4, 5 статьи 8 Рекомендаций «О порядке участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве», утвержденных Решением Совета Адвокатской палаты УР от 19 мая 2016 года (протокол № 4, с последующими изменениями от 17.10.2016 г., протокол № 8) защитник принимает все предусмотренные законом меры к обеспечению осуществления прав подзащитного и недопущению их нарушения, используя при этом все не запрещенные законодательством средства и способы защиты от незаконного и необоснованного обвинения, незаконного, необоснованного или несправедливого осуждения, ограничения прав и свобод подзащитного; к согласованию позиции и тактики защиты, разъясняя подзащитному, по мере возможности, юридически значимые последствия, влекущие выбор той или иной позиции; консультирует подзащитного в целях определения наиболее эффективной процессуальной позиции и надлежащей тактики защиты во всех случаях, когда избираемая подзащитным позиция может существенно отразиться на его правах и интересах, и, как минимум, перед каждым процессуальным действием с его участием и после каждого такого действия, перед заявлением каждого ходатайства, после окончания ознакомления с материалами уголовного дела, перед началом судебного заседания (включая предварительное слушание), перед судебными прениями и последним словом подзащитного; принимает непосредственное участие во всех следственных, процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного.
Таким образом, фактически приняв на себя защиту О., приняв участие в следственном действии - допросе О., подписав протокол названного допроса в качестве защитника О., адвокат Л. обязана была отстаивать ее права и законные интересы в рамках производства этого следственного действия честно, разумно, добросовестно, принципиально и своевременно.
Вместе с тем, как установлено в ходе рассмотрения дисциплинарного производства и было признано адвокатом Л. на заседании Квалификационной комиссии, адвокат Л. начала принимать участие в следственном действии — допросе О. в качестве подозреваемой в тот момент, когда допрос уже производился следователем. Соответственно, до начала производства допроса никакой беседы между защитником Л. и О. не состоялось, никаких юридически значимых для допроса обстоятельств адвокатом Л. у О. не выяснялось, консультации подзащитной адвокат не давала, сути подозрения адвокат не знала, позиция защиты согласована не была. Также, подписывая протокол допроса, адвокат Л. никаких замечаний и заявлений о нарушении процессуальных прав подозреваемой О. в протоколе не отразила, в том числе не было отражено юридически значимое обстоятельство, что допрос начался в отсутствие защитника.
Таким образом, Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики полагает, что адвокат Л. вступила в уголовное дело по подозрению О. в качестве ее защитника при отсутствии юридического основания для вступления в уголовное дело (отсутствовало соглашение на защиту), злоупотребила доверием О., не приняла никаких мер к осуществлению надлежащей квалифицированной защиты при допросе О. в качестве подозреваемой, не приняла никаких меры к обеспечению осуществления прав подзащитного и недопущению их нарушения, чем нарушила нормы Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекса профессиональной этики адвоката. Названные действия, по убеждению Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики, являются грубым нарушением основополагающих принципов осуществления адвокатской деятельности, нарушают права и законные интересы доверителя и подзащитного, могут повлечь для них неблагоприятные последствия, подрывают доверие граждан к адвокату и адвокатуре в целом.
Также Совет принимает во внимание, что на момент рассмотрения настоящего дисциплинарного производства у адвоката Л. имеется два непогашенных дисциплинарных взыскания в виде предупреждений (первое предупреждение -протокол заседания Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 23.03.2017 года № 3; второе предупреждение -протокол заседания Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 13.06.2017 года № 8).
Установленные пунктом 5 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката сроки для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности не истекли.
В соответствии с подпунктами 2, 2.1, пункта 2 статьи 17 Федерального закона от 31 мая 2002 года №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии при нарушении адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката; незаконном использовании и (или) разглашении информации, связанной с оказанием адвокатом квалифицированной юридической помощи своему доверителю.
В соответствии с пунктом 7 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката в решении Совета о прекращении статуса адвоката за нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката устанавливается срок, по истечение которого указанное лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката. Указанный срок не может составлять от одного года до пяти лет.
С учетом характера и тяжести совершенного адвокатом Л. дисциплинарного проступка, нарушения ей основополагающих норм и принципов осуществления адвокатской деятельности, которые подрывают доверие к адвокату и адвокатуре в целом, нарушают права и законные интересы доверителя и подзащитного, могут повлечь для них неблагоприятные последствия, наличия непогашенных дисциплинарных взысканий в виде предупреждений, Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики считает необходимым применить в отношении адвоката Л. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката и установить срок один год, по истечение которого Л. может быть допущена к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.
В соответствии с подпунктами 2, 2.1, п. 2 ст. 17, ст. 31 Федерального закона от 31 мая 2002 года №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ст. ст. 18, 19, 24, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты Удмуртской Республики
РЕШИЛ:
1. Признать наличие в действиях адвоката Л. нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся в ненадлежащем исполнении ею своих обязанностей перед доверителем.
2. Применить к адвокату Л. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.
3. Установить срок в один год, по истечение которого Л. может быть допущена к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.
Резолютивная часть решения объявлена на заседании Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики 03 августа 2017 года.
Решение Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики о прекращении статуса адвоката Л. изготовлено в полном объеме 10 августа 2017 года, т.е. до истечения 10 дневного срока, предусмотренного п. 8 ст. 24 Кодекса профессиональной этики адвоката.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЗАСЕДАНИЯ
СОВЕТА АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ
УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ Д.Н. ТАЛАНТОВ
СЕКРЕТАРЬ ЗАСЕДАНИЯ
СОВЕТА АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ
УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ Л.В. ЛЯМИНА