Дело Дмитрия Талантова

Уважаемые коллеги! По поручению Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики публикуем предложения адвокатской палаты УР о внесении изменений и дополнений в Кодекса профессиональной этики адвоката (приняты на заседании Совета Адвокатской палаты УР 26 ноября 2020 года, протокол № 16)

АДВОКАТСКАЯ ПАЛАТА УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ИНН 1831087362 / КПП 183101001
426011, УР, г. Ижевск, ул. Родниковая, 62

тел.: (3412) 51-30-28, 51-30-04 WWW.APUR.RU

Дата: 30 ноября 2020 г. Президенту Федеральной палаты адвокатов

Исх. № Российской Федерации

Ю.С. Пилипенко

 

Членам Рабочей группы по подготовке изменений

в КПЭА

Президентам Адвокатских палат субъектов РФ

 

 

Уважаемый Юрий Сергеевич!

Уважаемые коллеги!

 

 В связи с принятием поправок в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», вступивших в силу 1 марта 2020 года, планируется вносить изменения в Кодекс профессиональной этики адвоката, в том числе с целью приведения его в соответствие с действующим законом.

По поручению Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики направляю наши предложения о внесении изменений и дополнений в Кодекса профессиональной этики адвоката (приняты на заседании Совета Адвокатской палаты УР 26 ноября 2020 года, протокол № 16). Предложения по изменению или дополнению в тексте сформулированных норм выделены жирным курсивом.

Прошу указанные предложения вынести на рассмотрение заседания рабочей группы по подготовке изменений в КПЭА, организовать их обсуждение в адвокатском сообщества, а в дальнейшем внести их на обсуждение очередного X Всероссийского съезда адвокатов.

 

1. Предлагаем внести изменения в статью 1 КПЭА, дополнив ее следующим абзацем: «Никакое положение настоящего Кодекса не должно толковаться как ограничивающее или умаляющее права и свободы членов адвокатского сообщества, а также принципы законности, независимости, самоуправления, корпоративности и равноправия адвокатов, на основании которых действует адвокатура».

Предложенная поправка призвана гарантировать соблюдение должного баланса общегражданских прав адвокатов и внутрикорпоративных требований КПЭА, а также принципов, на основании которых действует адвокатура (ч. 2 ст. 3 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»).

 

2. Предлагаем изложить пункт 3.1 статьи 9 КПЭА в новой редакции: «Негласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, как правило, несовместимо со статусом адвоката.

Исключение из общего правила составляют случаи разового, на бесконтрактной основе, сотрудничества адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, когда защитить собственные интересы, связанные с осуществлением профессиональной деятельности, а также интересы доверителя иным образом не представляется возможным.»

Указанная норма сформулирована в соответствии с разъяснениями КЭС ФПА РФ от 28 января 2016 г. № 01/16 «По вопросам применения п. 3.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката». Как указано в разъяснении, в дисциплинарной практике адвокатских палат по-разному квалифицируются случаи оказания адвокатами содействия органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность.

Данное обстоятельство связано с тем, что в Федеральной законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» запрет для адвокатов сотрудничать с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является не абсолютным и отнесен только к сотрудничеству негласному. КПЭА в настоящее время устанавливает абсолютный запрет на все формы сотрудничества – как негласное, так и гласное. При этом КПЭА является актом внутрикорпоративного регулирования и не должен, в системе иерархии нормативных актов, входить в противотечение с нормами федерального законодательства.

В связи с этим, полагаем, что правила и условия, сформулированные в указанных разъяснениях КЭС, подлежат включению в КПЭА с целью устранения недопустимых противоречий с федеральным законодательством.

 

3. Предлагаем пункт 5 статьи 9 КПЭА изложить в новой редакции: «5. В ходе осуществления профессиональной деятельности, а равно в иных случаях, когда адвокат действует или позиционирует себя в качестве члена адвокатского сообщества, адвокат должен избегать совершения действий, которые могут нанести ущерб авторитету адвокатуры».

Предлагаемая формулировка, на наш взгляд, позволяет более четко и ясно применять данную норму на практике, определять, какие критерии должны свидетельствовать об очевидности принадлежности адвоката к адвокатскому сообществу, не допуская разночтений при ее применении в рамках рассмотрения дисциплинарных дел.

 

4. Предлагаем дополнить подпункт 1 пункта 2 статьи 15 КПЭА, изложив его следующим образом: «2. Адвокат не должен: 1) употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката, а также распространять не соответствующие действительности сведения, умаляющие авторитет адвокатуры;».

Предлагаемая норма сформулирована через содержащиеся в законе и апробированные на практике гражданско-правовые термины и запреты, в частности, содержащиеся в ст. 152 ГК РФ, что, по нашему убеждению, является более корректным и соответствующим положениям действующего законодательства.

 

5. Предлагаем изменить абзац первый пункта 5 статьи 18 КПЭА, изложив его в следующей редакции: «5. Меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату не позднее девяти месяцев со дня возбуждения дисциплинарного производства в порядке, предусмотренном ст. 21 настоящего Кодекса, не считая времени болезни адвоката, нахождения его в отпуске.».

Действующая редакция названной нормы связывает начало течения срока для применения мер дисциплинарной ответственности к адвокату с моментом обнаружения его проступка. Понимание момента обнаружения проступка вызывает существенные разночтения в практике разных палат, а также в судебной практике. Предлагаемая формулировка эту проблему снимает.

Также считаем необходимым увеличение названного процессуального срока с шести до девяти месяцев.

 

6. Предлагаем внести изменения в пункт 6 статьи 18 КПЭА, дополнив ее подпунктом 3, а подпункт 3 переименовать в подпункт 4 пункта 6. Дополнить статью 18 КПЭА новым пунктом 9 следующего содержания:

 

«6. Мерами дисциплинарной ответственности являются:

1) замечание;

2) предупреждение;

3) Запрет на осуществление адвокатской деятельности в определенном виде судопроизводства, либо запрет на участие в уголовном судопроизводстве по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда на определённый срок.»;

4) прекращение статуса адвоката.»

Действующая норма КПЭА содержит чрезмерно полярную дифференциацию мер дисциплинарной ответственности по их правовым и фактическим последствиям для дисциплинируемого адвоката.

Представляется очевидным, что дисциплинарные наказания в виде замечания и предупреждения воспринимаются многими адвокатами как формальные наказания. Следующее же по жесткости наказание в виде лишения статуса адвоката, тем более с учетом последних новаций ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и КПЭА (ограничения на допуск к приобретению статуса адвоката вплоть до 5 лет; запрет лишенному статуса адвокату практиковать в любой системе судопроизводства – фактически запрет на профессию в широком плане) носит предельно жесткий характер. Из сказанного следует вывод о необходимости установления промежуточного наказания в виде запрета на осуществление адвокатской деятельности в определенном виде судопроизводства на определенный срок. Предложенная редакция нормы предусматривает дифференциацию запрета в зависимости от вида судопроизводства и основания оказания юридической помощи.

 

7. Предлагаем дополнить статью 18 КПЭА пунктом 7 нового содержания, а пункт 7 статьи 18 переименовать в пункт 8 статьи 18 КПЭА.

Пункт 7 статьи 18 КПЭА предлагаем сформулировать в следующей редакции: «В решении Совета о применении к адвокату меры дисциплинарной ответственности устанавливается срок действия такой меры.

Срок действия замечания может составлять до одного года.

Срок действия предупреждения может составлять от трех месяцев до двух лет.

В решении Совета о запрете на осуществление адвокатской деятельности в определенном виде судопроизводства, либо запрете на участие в уголовном судопроизводстве по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда устанавливается срок такого запрета. Указанный срок может составлять от трех месяцев до трех лет. По решению Совета такой запрет может не распространяться на поручения, принятые адвокатом к моменту вынесения решения о запрете».

 

Также предлагаем изменить пункт 1 статьи 26 КПЭА, изложив ее в следующей редакции: «Если в течение срока, установленного в порядке, предусмотренном ст. 18 настоящего Кодекса, со дня наложения дисциплинарного взыскания адвокат не будет подвергнут новому дисциплинарному взысканию, он считается не имеющим дисциплинарного взыскания. Совет вправе до истечения установленного срока действия дисциплинарного взыскания снять дисциплинарное взыскание по собственной инициативе, по заявлению самого адвоката, по ходатайству адвокатского образования, в котором состоит адвокат.».

Предлагаемые изменения, по нашему мнению, позволять справедливо дифференцировать меры дисциплинарной ответственности и их правовые последствия для адвоката в зависимости от конкретных обстоятельствах совершенного адвокатом дисциплинарного проступка, последствий, наступивших в результате его совершения и иных заслуживающих внимание обстоятельств.

8. Предлагаем дополнить статью 18 КПЭА пунктом 9 нового содержания, изложив его в следующей редакции: «9. Мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката может налагаться на адвоката лишь при наличии действующих мер дисциплинарной ответственности, либо в случаях, когда допущенное адвокатом нарушение требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса совершено адвокатом умышленно и носит систематический и (или) грубый характер и повлекло искажение принципов адвокатской деятельности и свидетельствует о невозможности продолжения адвокатом своей деятельности.»

В действующем КПЭА отсутствуют критерии принятия органами адвокатского самоуправления решения о прекращении статуса адвоката. В таких условиях дисциплинарная практика носит произвольный, подчас волюнтаристический, характер.

Предлагаемая редакция пункта 9 статьи 18 КПЭА имеет целью унификацию существующей дисциплинарной практики и защиту адвокатов от необоснованного лишения статуса.

 

9. Предлагаем дополнить пункт 6 статьи 19 КПЭА новым абзацем, закрепляющим, в том числе презумпцию невиновности и добросовестности адвоката, которая в настоящее время в КПЭА не сформулирована (при этом активно применяется на практике при рассмотрении дисциплинарных производств). Также предлагаем включить в статью 19 КПЭА новые пункты 8, 9, 10, регулирующие правила о возможности приостановления дисциплинарного производства и недопустимости злоупотребления правами участниками дисциплинарного производства.

Предлагаем сформулировать указанные нормы в следующей редакции:

«6. После возбуждения дисциплинарного производства лица, органы и организации, обратившиеся с жалобой, представлением, обращением, адвокат, в отношении которого возбуждено дисциплинарное производство, а также представители перечисленных лиц, органов и организаций являются участниками дисциплинарного производства.

Участники дисциплинарного производства обязаны добросовестно пользоваться принадлежащими им правами и не допускать злоупотреблений.

Процедура рассмотрения дисциплинарного производства направлена на независимое и всестороннее исследование всех его обстоятельств с соблюдением презумпции невиновности и добросовестности адвоката, а также надлежащего обеспечения адвокату права на защиту.

8. Квалификационная комиссия или Совет адвокатской палаты вправе принять решение о приостановлении дисциплинарного производства при наличии судебного спора о фактах, имеющих юридическое значение для установления наличия дисциплинарного проступка.

9. Дисциплинарное производство возобновляется после поступления в Квалификационную комиссию или Совет адвокатской палаты вступившего в законную силу соответствующего судебного акта. Участники дисциплинарного производства извещаются о возобновлении и дальнейшем рассмотрении дисциплинарного производства.

10. Приостановление дисциплинарного производства приостанавливает течение сроков , установленных частью 5 статьи 18, частью 1 статьи 23, частью 1 статьи 24 настоящего Кодекса.».

 

10. Предлагаем дополнить пункт 2.1. статьи 20 КПЭА новым абзацем следующего содержания: «При рассмотрении и разрешении объединенного дисциплинарного производства, Совет может применить к адвокату только одну меру дисциплинарной ответственности, предусмотренную пунктом 6 статьи 18 настоящего Кодекса.».

Сформулированное правило фактически используется Советами адвокатских палат на практике при рассмотрении нескольких, объединенных в одно, дисциплинарных производств в отношении одного адвоката. При этом, поскольку в настоящее время вопрос применения меры дисциплинарной ответственности по объединенному производству не урегулирован, на практике, в том числе в рамках судебных споров, возникают разночтения и сомнения в правильности порядка применения мер дисциплинарной ответственности при рассмотрении объединенных дисциплинарных производств.

Предложенная формулировка нормы позволяет устранить подобные разночтения и неясности.

 

11. Предлагаем абзац 2 пункта 1 статьи 21 КПЭА дополнить, изложив его в следующей редакции: «Извещения и иные документы, направляемые адвокату в соответствии с настоящим Кодексом, направляются по адресу адвокатского образования, в котором адвокат осуществляет адвокатскую деятельность либо по адресу, о котором адвокат уведомил палату. Адвокатской палатой может быть установлен иной способ направления извещений и иных документов.

Адвокат несет риск наступления неблагоприятных последствий, связанных с неполучением направленных ему извещений и иных документов».

Формулировка, предусмотренная в настоящее время («извещения направляются по адресу адвоката»), на практике порождает споры. Это связано с тем, что адвокат обязан сообщить об адресе осуществления своей деятельности, но зачастую этого не делает. В адвокатской палате может иметься несколько адресов адвоката, актуальность которых бывает затруднительно проверить.

В некоторых палатах предусмотрено информационное взаимодействие с адвокатами и направление им извещений и уведомлений по адресам электронной почты либо в личных кабинетах, созданных для каждого адвоката на сайтах адвокатских палат. В рамках действующего регулирования извещение адвоката по адресу электронный почти не вполне корректно.

Предлагаемая формулировка нормы названные проблемы снимает.

 

12. Предлагаем сформулировать в КПЭА нормы, закрепляющие основания и порядок отводов и самоотводов членов Квалификационной комиссии и Совета адвокатской палаты при рассмотрении дисциплинарных производств, а также предусмотреть право участников дисциплинированного производства на заявление ходатайства об отводах названных лиц и порядок разрешения таких ходатайств.

В настоящее время в КПЭА вопросы об отводах и самоотводах членов Квалификационной комиссии и Совета адвокатской палаты, рассматривающих дисциплинарные производства, не урегулированы. Эта лакуна порождает правоприменительные споры и, даже нарушение прав адвокатов на объективное и справедливое рассмотрение дисциплинарных дел.

На необходимость более полного и четкого внутрикорпоративного регулирования порядка привлечения адвоката к ответственности, в том числе в части процедурных вопросов и прав участников дисциплинарного производства указывается в Определении Конституционного Суда РФ от 01.03.2007 г. № 293-О-О.

Считаем возможным сформулировать названные нормы по аналогии с нормами действующего процессуального законодательства об отводах и самоотводах.

Так, гражданско-процессуальное законодательство регулирует сходные с отношения.

В соответствии подпунктами 2, 3 пункта 1, пунктом 2 ст. 16 Гражданского процессуального кодекса РФ мировой судья, а также судья не может рассматривать дело и подлежит отводу, если является родственником или свойственником кого-либо из лиц, участвующих в деле, либо их представителей; лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнение в его объективности и беспристрастности. В состав суда, рассматривающего дело, не могут входить лица, состоящие в родстве между собой. Нормы права с аналогичными правилами содержаться и в ином процессуальном законодательстве, а именно в Арбитражном процессуальном кодексе РФ, Уголовном процессуальном кодексе РФ, КАС РФ.

Сходные отношения урегулированы также корпоративными актами иных профессиональных участников рынка юридической помощи, имеющих высшее юридическое образование и сдавших квалификационных экзамен – нотариусов.

Процедура приобретения статуса и привлечения к дисциплинарной ответственности нотариусов сходна с соответствующими институтами адвокатуры.

Так, согласно ст. 11.3 Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ член комиссии по профессиональной этике лично, прямо или косвенно заинтересованный в результатах рассмотрения дела, не участвует в голосовании.

Кроме того, совмещение одним лицом разных процессуальных функций при рассмотрении конкретного дисциплинарного дела является недопустимым.

Концепция недопустимости конфликта интересов в сфере адвокатуры уже реализована в последних изменениях нашего профильного закона - в закон введены нормы о недопустимости совмещения одним лицом выборных должностей члена Квалификационной комиссии и члена Совета.

Полагаем необходимым закрепить в КПЭА правило о недопустимости участия лица, признанного участником дисциплинарного производства, в обсуждении такого дисциплинарного дела и голосовании по нему в качестве члена соответствующего органа палаты. В частности, необходимо предусмотреть недопустимость участия Вице-президента палаты, внесшего представление о возбуждении дисциплинарного производства (являющегося по должности членом Совета палаты), в обсуждении такого дисциплинарного производства на заседании Совета и голосовании по нему в качестве члена Совета.

 

13.   С 1 марта 2020 года вступили в действие поправки Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», касающиеся вопроса привлечения к дисциплинарной ответственности адвоката, занимающего выборную должность в органах адвокатской палаты субъекта РФ.

В части 7.1 статьи 37 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» предусмотрено правило о рассмотрении дисциплинарного дела, возбужденного президентом ФПА РФ в отношении адвоката, занимающего выборную должность в органах адвокатской палаты субъекта РФ, в комиссии по этике и стандартам и совета ФПА в качестве квалификационной комиссии и совета соответственно. Между тем, никаких процедурных вопросов, в том числе в части порядка возбуждения и рассмотрения таких дисциплинарных производств, обжалования принятых по результатам их рассмотрения решений КЭС и Совета ФПА, соответствующих процедурных сроков, законом не предусмотрено. Следовательно, эти вопросы должны быть разрешены в рамках внутрикорпоративного регулирования.

В связи с этим, представляется необходимым разработать отдельные нормы КПЭА, в которых будут урегулированы вопросы порядка возбуждения и рассмотрения дисциплинарных производств в отношении адвокатов, занимающих выборные должности в органах адвокатской палаты субъекта РФ, обжалования принятых по результатам их рассмотрения решений Совета ФПА РФ.

Кроме того, необходимо предусмотреть дистанционный порядок участия адвоката в рассмотрении дисциплинарного дела, а также его ознакомления с материалами дела, находящегося на рассмотрении органов ФПА РФ.

 

14.  Также поправками в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», вступившими в силу с 1 марта 2020 года, введена ст. 37.2 закона о наделении ФПА РФ правом выступать в качестве вышестоящего по отношению к адвокатским палатам регионов юрисдикционного органа при рассмотрении дисциплинарных дел (апелляционная инстанция). В законе прописаны лишь общие нормы, требующие более четкого, ясного и полного регулирования в КПЭА.

Полагаем, что в КПЭА должны быть, в частности, предусмотрены:

    • основания для отказа ФПА РФ в рассмотрении жалобы адвоката на решение совета адвокатской палаты субъекта РФ о прекращении статуса (в частности, когда адвокатом реализовано право на обращение в суд);

    • право, порядок и сроки обжалования решения ФПА РФ, принятого по результатам рассмотрения ФПА РФ дисциплинарного дела по жалобе на решение совета адвокатской палаты субъекта РФ о прекращении статуса адвоката;

    • право и порядок дистанционного участия и ознакомления адвоката с материалами дисциплинарного дела, находящегося на рассмотрении органов ФПА РФ;

    • решения, которые вправе по результатам разбирательства вынести Комиссия по этике и стандартам (по аналогии с решениями Квалификационной комиссии, указанными в ч. 9 ст. 23 КПЭА);

    • последствия изменения и принятия Советом ФПА по делу нового решения при отмене решения совета адвокатской палаты субъекта РФ о прекращении статуса адвоката (в частности – в праве ли Совет ФПА РФ признать наличие в действия адвоката нарушений по правилам ст. 25 КПЭА и применить к адвокату иную меру дисциплинарной ответственности?).

 

15. В связи с наделением ФПА РФ правом рассматривать дисциплинарные дела в отношении адвокатов, занимающих выборные должности в органах адвокатской палаты субъекта РФ, а также правом выступать в качестве вышестоящего по отношению к адвокатским палатам регионов юрисдикционного органа при рассмотрении дисциплинарных дел (по жалобам на решения о прекращении статуса адвоката), считаем необходимым привести в соответствие с действующим законодательством часть 2 статьи 25 КПЭА, изложив ее в следующей редакции: «Решение Совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации и Совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации о применении меры дисциплинарной ответственности, а также решение Совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации об оставлении без изменения решения Совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано адвокатом, привлеченным к дисциплинарной ответственности, в судебном порядке в месячный срок со дня, когда ему стало известно или он должен был узнать о состоявшемся решении.».

 

С уважением,

 

Президент Адвокатской палаты

Удмуртской Республики Д.Н. Талантов